Северное сияние.

В жизни каждого человека иногда наступает момент, когда он задумывается, тот ли путь он избрал, в правильном ли направлении он идет. И тогда, казалось бы, самый незначительный случай может разрешить его колебания тем или иным образом, повлияв на ход всей дальнейшей жизни. Этот знак может принять какую угодно форму, непонятную для других, но которая будет отвечать внутренним ожиданиям этого человека.     

        «Лилия Николаевна, вас главный врач вызывает»,- раздался голос одной из медсестер.

Лилька, хрупкая, миниатюрная девушка с большими черными глазами,  вздрогнула от неожиданности. Она уже полтора года работала врачом в окружной больнице, но к обращению по имени-отчеству еще не привыкла. Каждый раз ей казалось, что это официальное и холодное «Лилия Николаевна», а то и вовсе «врач Мартынова», к ней никакого отношения не имеет и адресовано кому-то другому. Она хотя и не виделась с институтскими друзьями, но все еще ощущала себя той вечно рассеянной и немного чудной Лилешкой, которая засыпала на парах, зайцем ездила в троллейбусах и могла весь вечер проболтать с соседками по общаге вместо того, чтобы готовиться к экзаменам.

Когда Лилька зашла в кабинет Галины Ивановны, та уже ждала ее. Лилька села в кресло и как-то сразу притихла: судя по лицу Галины Ивановны, разговор обещал быть серьезным. Галина Ивановна повертела в руках карандаш, - «Лиля, ты у нас работаешь не так давно, но, кажется, уже вполне освоилась. У меня есть к тебе предложение. Помнишь Людмилу Павловну, врача из Ессея? Так вот, она тяжело заболела, ложится на операцию. На три месяца Ессей остается без врача. Кому-то надо ехать. Ответственность очень большая. У других врачей дети, семьи, потому я решила попросить об этом тебя. К тому же, я думаю, тебе будет интересно поработать в новых условиях». Лилька ожидала чего угодно, только не этого. В голове промелькнул ряд картинок: маленький заполярный поселок, тоскливая однообразная тундра без края, разбросанные деревянные домишки, три месяца темноты и холода, три месяца полярной ночи. «Я подумаю до завтра, если можно,»- Лилька вышла из кабинета, провожаемая внимательным взглядом.

Лилька, с детства увлекавшаяся литературой, поступив на мед, в будущем представляла себя кем-то вроде современного базарова, посвятившего себя помощи больным и нуждающимся. В то время – а Лилька окончила институт в семьдесят первом – людям был свойственен, может быть, немного наивный, идеализм, вера в то, что этот мир можно сделать лучше. Реальная работа терапевта оказалась отнюдь не столь романтичной, а рутинная бумажная работа и вовсе нагоняла уныние. Тем не менее, в глубине души Лилька не оставляла свои взбалмошные мечты, она верила, что ей представится случай проявить себя. Когда юная мечтательница пришла домой, она долго не могла уснуть,  ворочаясь с боку на бок. В конце концов, Лилька встала и пошла на кухню выпить чая. Наливая кипяток, Лилька случайно обожгла руку. Резкая боль неприятно отрезвила ее. Глядя на беспорядочно кружащиеся чаинки, Лилька с грустью подумала: «Кого я обманываю, у меня ведь совсем нет опыта. Разве я могу взять на себя такую ответственность?». 

На другой день Лиля вошла в кабинет главврача с твердым намерением отказаться. Со стены на нее строго взирал портрет Леонида Ильича, как бы спрашивая: «Ну что, струсила?». Но Галина Ивановна опередила ее: «Ты, может быть, думаешь, что не готова к серьезной работе? Так ведь каждому надо с чего-то начинать…»

Маленький грузовой АН-2 заходил на посадку. При каждом маневре самолет встряхивало и что-то тревожно дребезжало в районе хвоста. Наконец самолет выпустил шасси. Последовал сильный удар о землю. Пассажиры засуетились, доставая сумки, надевая теплые шубы и шапки. Лилька взяла свой чемоданчик и вместе со всеми вышла на трап. Морозный ноябрьский воздух обжег легкие. В следующую секунду Лилька увидела толпу встречающих. В аэропорту, казалось, собрался весь поселок. Как она потом узнала, фактически так и было. В жизни маленького поселка еженедельный авиарейс – единственная связь с внешним миром, все, кто был в состоянии, приходили в аэропорт: кто-то встречал знакомых, кто-то ждал посылку, а многие – просто поглазеть и послушать новости.

Больницу Лиля нашла без труда. Длинное одноэтажное здание находилось на краю поселка. Прямо за ним проходила береговая кромка озера, которое сейчас было затянуто льдом и покрыто толстым слоем снега. Лишь по черневшим на снегу силуэтам рыбаков с удочками можно было догадаться о существовании озера. Лилешка поселилась в небольшой угловой комнате в здании больницы. Обстановка в ней была более чем аскетичной: простая деревянная мебель, на окне белые полотняные занавески. Естественно, о таких благах цивилизации, как водопровод, центральное отопление не могло быть и речи.  Маленькую котельную топили сами работники больницы. 

С рабочим коллективом новый поселковый врач сошлась очень быстро. Он состоял из трех медсестер и одной акушерки, все – коренные жительницы, якутки. Особенную симпатию у Лили вызывала Прасковья Федоровна, акушерка, женщина уже в возрасте, всегда степенная и невозмутимая, лишь в исключительных случаях вынимавшая изо рта папиросу, чтобы произнести какое-нибудь веское замечание.

Шло время, с каждым днем все сильнее чувствовалось приближение зимы, за ночь по углам комнаты и на подоконнике появлялась ледяная корка, все призрачнее становился слабый дневной свет и все труднее было вставать по утрам. Лилешка несколько раз видела один и тот же сон: она стоит в темном помещении перед закрытой дверью, неожиданно дверь распахивается и в глаза ударяет ослепляющий солнечный свет.

В тот вечер Лилька решила лечь спать пораньше, но обрывочные мысли о друзьях, о доме не давали уснуть. Лилька стала подсчитывать, сколько дней она не видела солнца, когда в дверь постучали. В темноте Лилька пробралась к двери, отперла замок. Дежурная медсестра, Христина Даниловна, была сильно взволнована: «Лилия Николаевна, собирайтесь быстрее, больного привезли, сердечный приступ, видимо, инфаркт». У Лильки перехватило дыхание: с такими серьезными случаями она еще не сталкивалась, всегда находился кто-то старший и более опытный. Она наспех накинула медицинский халат, унты  и побежала вслед за медсестрой, по пути прокручивая в голове все, что могла вспомнить о подобных случаях.

Больной был уже в реанимационной. Лильку поразило его бледное безжизненное лицо, лоб, покрытый испариной. «Если бы папа был жив, он был бы примерно такого же возраста»,- промелькнуло в голове. «Сознание потерял уже в больнице, сердцебиения нет, пульс не прощупывается»,- раздался голос медсестры. Все, что было дальше. Лилька помнит как во сне. Она лихорадочно раздавала указания медсестрам, делала инъекции, потребовался непрямой массаж сердца. Через 3-4 минуты, показавшиеся вечностью, вновь появилось сердцебиение, лицо больного порозовело, он открыл глаза. Самое страшное было позади. Лилька сделала необходимые указания медсестрам, и вышла на улицу. На нее разом накатила усталость, Лилька без сил опустилась на землю. В ночной тишине резко прозвучал хруст подмерзшего снега. Тут она заметила, что по ее белому халату, по снегу прыгают разноцветные блики, все вокруг было словно в движении. Лилька подняла голову: такого красивого северного сияния она еще не видела.  «Первое в этом году»,- подумала она.

Оставшиеся 2 месяца в Ессее пролетели незаметно. Больного всю ночь держали под наблюдением, а вскоре он пошел не поправку. Лилька подружилась с семей Николая – так звали этого пациента, часто заходила к ним в гости.  Врачебная работа тоже пошла на лад: Лилька стала более уверенной, научилась доверять своей интуиции. Много лет спустя, вспоминая пережитое, зам. главврача Мартынова Лилия Николаевна скажет, что именно тогда она впервые по-настоящему ощутила себя на своем месте, почувствовала, что не ошиблась с выбором профессии. Как-то вечером, возвращаясь после вечернего обхода, Лилька наткнулась на какой-то предмет, стоявший у двери комнаты. Это был берестяной короб, в котором оказался большой  кусок оленины. После этого почти каждый день под дверью Лилька находила анонимные подношения: рыбу, мясо, оленью печень. Так местные жители выражали свою благодарность. А когда пришло время уезжать,  поймала себя на мысли, что не хочет расставаться с этими людьми, с поселком, который на 3 месяца стал ее домом.

         Самолет оторвался от земли. Лилька наблюдала в иллюминатор, как больница сжалась до размеров спичечного коробка, а потом и вовсе исчезла из поля зрения. Лилька вдруг почувствовала, что эти 3 месяца не прошли для нее даром. Что-то изменилось в ней, и она уже никогда не станет прежней. Она не могла определить словами это чувство. Может быть, она просто стала взрослой.